tseytlin

Рон:
- Когда смотришь что-то по-японски, то это всегда кажется каким-то интересным, странным, загадочным. А когда то же самое в переводе на английский - ну сразу такая ерунда :(

Я:
- Э-хе-хе... Когда я в твоём возрасте слушал что-то по-английски, то мне это казалось так интересно, волнующе, непонятно... А по-русски - пошлятина и мерзость.

Я не буду пока ему рассказывать, какой шок и потрясение меня ожидали, когда я смог наконец понять содержание песен Beatles.

Воистину, нет ничего нового, ибо ничего нового нет. (c)

Рон: А кто у нас сейчас "נשיא המדינה"?
Мы: Шимон Перес.
Рон: Как? Разве он ещё жив???

Мы с ним бродили по больнице, а Лера была у Итамара. Была как раз Ханука. Мы поднялись на шестой этаж и встретили мужика, который всем раздавал пончики. Я их не жалую, тем более такие, магазинные, напитанные пережаренным маслом, но что делать, ребёнку взяли один. Наверное, он и в самом деле был невкусным, потому что Рон его мусолил, мусолил, мы побродили ещё, спустились на третий этаж к поездам, а от пончика был отъеден только маленький кусочек.

В конце концов, понятное дело, пончик выпал из рук на пол. Я его взял и выкинул в мусор. Рон заплакал, у него и так настроение было хреновое, он ждал маму, а она всё не шла. А тут ещё и пончик упал. И тогда мне в голову пришёл чудесный финт.
«Рон, не плачь - сказал я. - Мы выбросили суфганию в ведро, и теперь её съедят мышки. И им будет хорошо и вкусно».
Рон сразу же оживился и перестал плакать. «Да, мышки съедят суфганию, и у них будет праздник Ханука» - сказал он.

Радость за мышек оказалась сильнее утраты пончика.